Ожидая, пока его спасут, он находился в главном салоне. Вокруг него плавало более дюжины тел, но два из них особенно привлекали его внимание, когда он тяжело передвигался в космическом скафандре с ботинками на магнитной подошве. Он не мог удержаться, чтобы не заглянуть в их лица, распухшие и искаженные.
Услышав глухой удар фланца стыкующей трубы патрулирующего космического корабля о корпус, он подошел к выходному люку. Несколько минут он уже был на патрульном космическом корабле «Поллакет», и ему помогли снять скафандр. Все, что он пережил, наконец сказалось — он потерял сознание.
Капитан Стюарт — командир «Поллакета» — вошел в каюту и, представившись, опустился в мягкое кресло.
— Возможно, каюта показалась вам не совсем уютной, — начал он, — но у нас не так часто бывают посетители, и к тому же они долго не задерживаются. Должно быть, вся эта история, мистер Логан, плохо подействовала на вас?
— Да, очень плохо, — кивнул Логан.
— Я бы не хотел сейчас вас беспокоить, но мне необходимо задать вам несколько вопросов.
— Да, конечно. Сейчас я чувствую себя немного лучше.
Наступила минутная пауза.
— А теперь, мистер Логан… — капитан затянулся сигаретой, — вы путешествовали один?
— Нет, с женой, — ответил Логан, немного помедлив.
— Извините, а вы не расскажете мне, как все это случилось?
— Вы же знаете все эти обычные правила безопасности. Перед вылетом на Земле все должны пройти соответствующую подготовку, которая включает в себя умение надевать космический скафандр. Я не смог проделать это вместе с остальными пассажирами, так как сильная мигрень свалила меня в постель на несколько дней. Поэтому я решил примерить скафандр в своей каюте во время полета. Неожиданно свет погас, — продолжал Логан. — Я осторожно выбрался в коридор и услышал, как люди разговаривают, смеются, но, казалось, никто особенно не обеспокоен. Затем раздался какой-то свистящий звук, и голоса сразу замолкли… Я пробрался в салон, где оставил жену, когда ушел в каюту примерять скафандр. В свете, отраженном от Земли, проникающем через транспексовые иллюминаторы, я увидел «плавающих» по салону людей. Все были мертвы.
Приглядевшись более внимательно, я заметил, что один из иллюминаторов разбит. Я сразу же включил сигнал тревоги, а затем направился вдоль салона, чтобы посмотреть, жив ли кто-нибудь из команды. Но все были мертвы. Тогда я вернулся в салон. Там я нашел осколок метеорита, застрявший в сиденье одного из диванов. Вокруг плавали осколки транспекса. Мне ничего не оставалось, как сидеть и ждать. Время тянулось бесконечно долго. Бесконечно долго.
— Вы разбили предохранительное стекло, за которым находился рубильник включения аварийной тревоги, как только поняли, что случилось?
— Конечно.
Стюарт выдвинул ящик стола и, вынув слегка помятую пачку сигарет, протянул ее Логану. Тот покачал головой:
— Я не курю.
Стюарт зажег сигарету и спросил, слегка откинувшись в кресле:
— А чем вы занимаетесь, мистер Логан?
— Моя специальность? Я инженер одной из космических станций «Экватор-3».
— Вы давно женаты?
Логан взглянул на него.
— Полагаю, вы слишком безжалостны, капитан Стюарт. Разве вы забыли, что тело моей жены еще «плавает» там, в «Астарте»?
— Когда мы будем в Детройте, — сухо прервал его Стюарт, — вы можете написать официальную жалобу. А сейчас я хотел бы, чтобы вы ответили на мои вопросы. Вы давно женаты?
Логан поджал губы.
— Пять лет.
— Работа на космической станции позволяет вам находиться на Земле только один месяц из четырех. Я прав?
— Да.
— Женщины чувствуют себя одинокими, когда три месяца из четырех вынуждены оставаться дома одни. Некоторые из них стараются что-то придумать. Может, как раз это и случилось с миссис Логан?
— Ваше поведение просто оскорбительно! — взорвался Логан. — Командиры патрульных кораблей имеют достаточно широкие полномочия, но в данном случае я не считаю нужным отвечать на ваши вапросы!
Он поднялся.
— Извините.
Стюарт с силой выпустил дым сквозь зубы.
— Оставайтесь на месте, мистер Логан! Я собираюсь арестовать вас. Когда я посчитаю нужным, я больше не буду задавать вам вопросов. Я просто хочу знать мотивы совершенного вами преступления. Конечно, на Земле будет подробное расследование, но до этого еще пять дней. В течение этих пяти дней вы в моей власти. Мне предоставили достаточную свободу действий по отношению к заключенным. Вот почему я задаю вам «ненужные» вопросы.
Голос Логана звучал спокойно и даже безразлично.
— А по какому обвинению вы собираетесь арестовать меня?
— По многим пунктам. А точнее говоря — семьдесят восемь пунктов по обвинению в преднамеренном убийстве.
— Вы просто сумасшедший.
— Это был отличный план, мистер Логан. По крайней мере, вы продумали все детали. Ведь это так легко, работая на космической станции, подобрать метеорит подходящего размера. Вы положили его в чемодан вместе с осколками транспекса. Вы ускользнули от предварительного опробования скафандра на Земле, сославшись на мигрень, так что у вас был отличный предлог примерить его в своей каюте в нужное время. Оставив свою жену в салоне, вы укрепили взрывное устройство небольшой силы на стекле иллюминатора, предусмотрительно задернув его шторкой. Затем вы вернулись в каюту и надели скафандр. Вы подождали, пока произошел взрыв, затем вы пробрались в генераторное отделение и повредили основной генератор. Вы включили сигнал тревоги, и после этого вам только оставалось разбросать транспекс в салоне и подбросить метеорит. Вы, наверное, сделали много расчетов перед этим — расчет траектории полета метеорита и тому подобное.
— Должно быть, ваша работа развивает воображение, капитан, — холодно произнес Логан. — Правда, не в очень приятном направлении.
— Все несчастье в том, — невозмутимо продолжал Стюарт, как бы не замечая реплики Логана, — что вы проявили слишком много заботы, когда дело коснулось вашей шкуры. Чтобы быть в полной безопасности, вы забрались в скафандр задолго до взрыва, минут за десять. Затем, прежде чем поднять тревогу, чтобы вас спасли, вы повредили основной генератор. А это отняло у вас много времени. Мы приняли сигнал тревоги в 5.07, а подобрали вас в 10.59. Я также заметил еще кое-что. Каждый кислородный баллон на скафандре рассчитан ровно на час. Если бы вы надели скафандр перед самым столкновением с метеоритом, то к моменту, когда мы обнаружили вас, на исходе должен был быть шестой баллон. А у вас кончался седьмой.
— Да, я действительно обманул вас относительно времени, когда надел скафандр, — объяснил Логан. — Я надел его приблизительно за четверть часа до столкновения. Из-за моей работы на космической станции я испытываю постоянное кислородное голодание. Поэтому я захватил лишний баллон. Не всегда хочется признаваться в этом, особенно в таком положении. Конечно, мне следовало бы сказать об этом раньше.
Усмехнувшись, Стюарт взглянул на него.
— Вы быстро соображаете. Однако перед тем, как мы сняли «Астарт» с орбиты, я послал ребят проверить иллюминаторы корабля снаружи. Неподалеку от «Астарта» были обнаружены осколки транспекса. — Он выдвинул ящик со стола и достал несколько кусков транспекса. — Это, бесспорно, доказывает, что транспекс выброшен взрывом изнутри.
— Эта шлюха… — процедил Логан, растерянно взглянув на осколки, лежащие на столе. — Она хотела провести отпуск на Марсе, потому что он летел туда. Она даже там не могла обойтись без него. Я узнал, что он тоже купил билет на «Астарт». Для меня это была удачная возможность рассчитаться с обоими. — Зловеще улыбаясь, Логан поднял глаза на Стюарта. — И я избавился от них!
Капитан нажал кнопку на столе.
— Я арестую вас, Барри Логан, по обвинению в преднамеренном убийстве. Семьдесят восемь человек! Десять из них — дети! Капитан «Астарта» Райдаск был моим старым другом. До Детройта еще пять дней, но обещаю, что они не будут для вас приятным путешествием.
Логан пожал плечами. Дверь открылась, и дежурный вывел его.
— Впервые я жалею, что у нас отменена смертная казнь, — жестко сказал Стюарт.
Члены жюри были людьми, а судья — робот. Немедленно после оглашения решения присяжных заседателей о виновности обвиняемого Логана проводили в камеру, и он сидел, глядя на голые стены, слушая фразы, доносившиеся из маленького черного репродуктора, укрепленного у самого потолка.
— Вас нашли виновным, Логан, в преднамеренном убийстве. Такое чудовищное преступление не было известно среди людей более ста лет. И даже самая строгая кара, предусмотренная современным законодательством, будет слишком мягкой для вас. Из ревности вы расправились с женой и ее любовником и в стремлении совершить это преступление не пожалели жизни семидесяти шести других человеческих существ. Вы совершили эти дополнительные убийства просто для того, чтобы обезопасить себя от последствий первого преступления.
Слова, доносившиеся из репродуктора, не действовали на Логана. Он просто слушал звуки, не вникая в их смысл.
— Смертная казнь была отменена еще в двадцатом веке. Но преступления все же еще случались, и убийц заключали на долгие сроки в места, где концентрировались отбросы общества. Однако такое положение дел оказалось неудовлетворительным. После изобретения средств, с помощью которых можно было перемещаться во времени, было найдено решение.
Логан безразлично слушал голос, доносившийся из репродуктора. Здесь не было ничего нового. Тексты обвинительных заключений были запрограммированы еще сто пятьдесят лет тому назад, и их выслушивал каждый обвиняемый в серьезном преступлении, которому выносили приговор — изгнание во времени. Уже давно никто не изменял этой программы.
— В будущее нельзя попасть — только в прошлое, — продолжал голос монотонно. — И движение может быть только в одном направлении — назад. Это дает возможность обществу избавиться от людей, недостойных быть его членами.
— Барри Логан, — продолжал голос судьи-робота. — Ваше преступление, как уже говорилось, чудовищно, и для него мы не нашли в законах подходящего наказания. В вашем случае трудно подобрать период во времени и пространстве, куда вас можно было бы сослать.
— Почему трудно?! — не в силах больше сдерживаться, закричал Логан. Почему вы так долго тянете?!
— С этого момента, — ровным голосом продолжал робот, — двадцать второй век выбрасывает вас. Вы никогда больше не увидите людей вашего века. Через несколько мгновений камера наполнится гепнаном, и вы уснете. Вам будет дана такая доза гепнана, что вы не сможете ничего объяснить людям того периода, куда попадете. Вы ничего не сможете рассказать им об их будущем. Вы будете одеты соответственно времени, и, если обстоятельства потребуют, вы получите знание языка. Когда вы проснетесь, вы уже будете в прошлом. Когда вы поймете, в каком месте и в каком веке вы находитесь, то из истории узнаете, что вас ожидает.
Логан хотел закричать, протестовать, что это несправедливо, если он будет знать свою судьбу заранее, но, взяв себя в руки, промолчал.
— Логан, двадцать второй век выбрасывает вас. Теперь вы уснете.
Все еще глядя на репродуктор, он услышал легкий свистящий звук. Это через клапаны в потолке начал поступать гепнан. Логан почувствовал резкий запах и впал в забытье.
Люди. Они столпились вокруг, сбившись в плотную массу. Они несли его как какую-то песчинку. Туннель. Лестницы, двигающиеся вверх. Его ноздри подергивались от запаха потных человеческих тел. На нем была какая-то странная одежда и вместо привычных контактных линз на носу были два стекла, укрепленные в странной раме, опирающейся на нос. Он заморгал, стараясь привыкнуть к этому неуклюжему прибору. Лестница вела в холл, из которого он вышел на улицу с непривычно интенсивным движением. Слева стоял киоск, в котором продавали, как ему показалось, журналы и газеты. Логан протолкался вперед сквозь толпу. Засунув руки в карман, он нащупал монеты. Одну из них он протянул киоскеру и взял газету. Его пальцы дрожали, когда он просматривал ее.
Газета называлась «Берлинер цайтунг». Год был 1933.
Приговор. Джон Кристофер
Ожидая, пока его спасут, он находился в главном салоне. Вокруг него плавало более дюжины тел, но два из них особенно привлекали его внимание, когда он тяжело передвигался в космическом скафандре с ботинками на магнитной подошве. Он не мог удержаться, чтобы не заглянуть в их лица, распухшие и искаженные.
Услышав глухой удар фланца стыкующей трубы патрулирующего космического корабля о корпус, он подошел к выходному люку. Несколько минут он уже был на патрульном космическом корабле «Поллакет», и ему помогли снять скафандр. Все, что он пережил, наконец сказалось — он потерял сознание.
Капитан Стюарт — командир «Поллакета» — вошел в каюту и, представившись, опустился в мягкое кресло.
— Возможно, каюта показалась вам не совсем уютной, — начал он, — но у нас не так часто бывают посетители, и к тому же они долго не задерживаются. Должно быть, вся эта история, мистер Логан, плохо подействовала на вас?
— Да, очень плохо, — кивнул Логан.
— Я бы не хотел сейчас вас беспокоить, но мне необходимо задать вам несколько вопросов.
— Да, конечно. Сейчас я чувствую себя немного лучше.
Наступила минутная пауза.
— А теперь, мистер Логан… — капитан затянулся сигаретой, — вы путешествовали один?
— Нет, с женой, — ответил Логан, немного помедлив.
— Извините, а вы не расскажете мне, как все это случилось?
— Вы же знаете все эти обычные правила безопасности. Перед вылетом на Земле все должны пройти соответствующую подготовку, которая включает в себя умение надевать космический скафандр. Я не смог проделать это вместе с остальными пассажирами, так как сильная мигрень свалила меня в постель на несколько дней. Поэтому я решил примерить скафандр в своей каюте во время полета. Неожиданно свет погас, — продолжал Логан. — Я осторожно выбрался в коридор и услышал, как люди разговаривают, смеются, но, казалось, никто особенно не обеспокоен. Затем раздался какой-то свистящий звук, и голоса сразу замолкли… Я пробрался в салон, где оставил жену, когда ушел в каюту примерять скафандр. В свете, отраженном от Земли, проникающем через транспексовые иллюминаторы, я увидел «плавающих» по салону людей. Все были мертвы.
Приглядевшись более внимательно, я заметил, что один из иллюминаторов разбит. Я сразу же включил сигнал тревоги, а затем направился вдоль салона, чтобы посмотреть, жив ли кто-нибудь из команды. Но все были мертвы. Тогда я вернулся в салон. Там я нашел осколок метеорита, застрявший в сиденье одного из диванов. Вокруг плавали осколки транспекса. Мне ничего не оставалось, как сидеть и ждать. Время тянулось бесконечно долго. Бесконечно долго.
— Вы разбили предохранительное стекло, за которым находился рубильник включения аварийной тревоги, как только поняли, что случилось?
— Конечно.
Стюарт выдвинул ящик стола и, вынув слегка помятую пачку сигарет, протянул ее Логану. Тот покачал головой:
— Я не курю.
Стюарт зажег сигарету и спросил, слегка откинувшись в кресле:
— А чем вы занимаетесь, мистер Логан?
— Моя специальность? Я инженер одной из космических станций «Экватор-3».
— Вы давно женаты?
Логан взглянул на него.
— Полагаю, вы слишком безжалостны, капитан Стюарт. Разве вы забыли, что тело моей жены еще «плавает» там, в «Астарте»?
— Когда мы будем в Детройте, — сухо прервал его Стюарт, — вы можете написать официальную жалобу. А сейчас я хотел бы, чтобы вы ответили на мои вопросы. Вы давно женаты?
Логан поджал губы.
— Пять лет.
— Работа на космической станции позволяет вам находиться на Земле только один месяц из четырех. Я прав?
— Да.
— Женщины чувствуют себя одинокими, когда три месяца из четырех вынуждены оставаться дома одни. Некоторые из них стараются что-то придумать. Может, как раз это и случилось с миссис Логан?
— Ваше поведение просто оскорбительно! — взорвался Логан. — Командиры патрульных кораблей имеют достаточно широкие полномочия, но в данном случае я не считаю нужным отвечать на ваши вапросы!
Он поднялся.
— Извините.
Стюарт с силой выпустил дым сквозь зубы.
— Оставайтесь на месте, мистер Логан! Я собираюсь арестовать вас. Когда я посчитаю нужным, я больше не буду задавать вам вопросов. Я просто хочу знать мотивы совершенного вами преступления. Конечно, на Земле будет подробное расследование, но до этого еще пять дней. В течение этих пяти дней вы в моей власти. Мне предоставили достаточную свободу действий по отношению к заключенным. Вот почему я задаю вам «ненужные» вопросы.
Голос Логана звучал спокойно и даже безразлично.
— А по какому обвинению вы собираетесь арестовать меня?
— По многим пунктам. А точнее говоря — семьдесят восемь пунктов по обвинению в преднамеренном убийстве.
— Вы просто сумасшедший.
— Это был отличный план, мистер Логан. По крайней мере, вы продумали все детали. Ведь это так легко, работая на космической станции, подобрать метеорит подходящего размера. Вы положили его в чемодан вместе с осколками транспекса. Вы ускользнули от предварительного опробования скафандра на Земле, сославшись на мигрень, так что у вас был отличный предлог примерить его в своей каюте в нужное время. Оставив свою жену в салоне, вы укрепили взрывное устройство небольшой силы на стекле иллюминатора, предусмотрительно задернув его шторкой. Затем вы вернулись в каюту и надели скафандр. Вы подождали, пока произошел взрыв, затем вы пробрались в генераторное отделение и повредили основной генератор. Вы включили сигнал тревоги, и после этого вам только оставалось разбросать транспекс в салоне и подбросить метеорит. Вы, наверное, сделали много расчетов перед этим — расчет траектории полета метеорита и тому подобное.
— Должно быть, ваша работа развивает воображение, капитан, — холодно произнес Логан. — Правда, не в очень приятном направлении.
— Все несчастье в том, — невозмутимо продолжал Стюарт, как бы не замечая реплики Логана, — что вы проявили слишком много заботы, когда дело коснулось вашей шкуры. Чтобы быть в полной безопасности, вы забрались в скафандр задолго до взрыва, минут за десять. Затем, прежде чем поднять тревогу, чтобы вас спасли, вы повредили основной генератор. А это отняло у вас много времени. Мы приняли сигнал тревоги в 5.07, а подобрали вас в 10.59. Я также заметил еще кое-что. Каждый кислородный баллон на скафандре рассчитан ровно на час. Если бы вы надели скафандр перед самым столкновением с метеоритом, то к моменту, когда мы обнаружили вас, на исходе должен был быть шестой баллон. А у вас кончался седьмой.
— Да, я действительно обманул вас относительно времени, когда надел скафандр, — объяснил Логан. — Я надел его приблизительно за четверть часа до столкновения. Из-за моей работы на космической станции я испытываю постоянное кислородное голодание. Поэтому я захватил лишний баллон. Не всегда хочется признаваться в этом, особенно в таком положении. Конечно, мне следовало бы сказать об этом раньше.
Усмехнувшись, Стюарт взглянул на него.
— Вы быстро соображаете. Однако перед тем, как мы сняли «Астарт» с орбиты, я послал ребят проверить иллюминаторы корабля снаружи. Неподалеку от «Астарта» были обнаружены осколки транспекса. — Он выдвинул ящик со стола и достал несколько кусков транспекса. — Это, бесспорно, доказывает, что транспекс выброшен взрывом изнутри.
— Эта шлюха… — процедил Логан, растерянно взглянув на осколки, лежащие на столе. — Она хотела провести отпуск на Марсе, потому что он летел туда. Она даже там не могла обойтись без него. Я узнал, что он тоже купил билет на «Астарт». Для меня это была удачная возможность рассчитаться с обоими. — Зловеще улыбаясь, Логан поднял глаза на Стюарта. — И я избавился от них!
Капитан нажал кнопку на столе.
— Я арестую вас, Барри Логан, по обвинению в преднамеренном убийстве. Семьдесят восемь человек! Десять из них — дети! Капитан «Астарта» Райдаск был моим старым другом. До Детройта еще пять дней, но обещаю, что они не будут для вас приятным путешествием.
Логан пожал плечами. Дверь открылась, и дежурный вывел его.
— Впервые я жалею, что у нас отменена смертная казнь, — жестко сказал Стюарт.
Члены жюри были людьми, а судья — робот. Немедленно после оглашения решения присяжных заседателей о виновности обвиняемого Логана проводили в камеру, и он сидел, глядя на голые стены, слушая фразы, доносившиеся из маленького черного репродуктора, укрепленного у самого потолка.
— Вас нашли виновным, Логан, в преднамеренном убийстве. Такое чудовищное преступление не было известно среди людей более ста лет. И даже самая строгая кара, предусмотренная современным законодательством, будет слишком мягкой для вас. Из ревности вы расправились с женой и ее любовником и в стремлении совершить это преступление не пожалели жизни семидесяти шести других человеческих существ. Вы совершили эти дополнительные убийства просто для того, чтобы обезопасить себя от последствий первого преступления.
Слова, доносившиеся из репродуктора, не действовали на Логана. Он просто слушал звуки, не вникая в их смысл.
— Смертная казнь была отменена еще в двадцатом веке. Но преступления все же еще случались, и убийц заключали на долгие сроки в места, где концентрировались отбросы общества. Однако такое положение дел оказалось неудовлетворительным. После изобретения средств, с помощью которых можно было перемещаться во времени, было найдено решение.
Логан безразлично слушал голос, доносившийся из репродуктора. Здесь не было ничего нового. Тексты обвинительных заключений были запрограммированы еще сто пятьдесят лет тому назад, и их выслушивал каждый обвиняемый в серьезном преступлении, которому выносили приговор — изгнание во времени. Уже давно никто не изменял этой программы.
— В будущее нельзя попасть — только в прошлое, — продолжал голос монотонно. — И движение может быть только в одном направлении — назад. Это дает возможность обществу избавиться от людей, недостойных быть его членами.
— Барри Логан, — продолжал голос судьи-робота. — Ваше преступление, как уже говорилось, чудовищно, и для него мы не нашли в законах подходящего наказания. В вашем случае трудно подобрать период во времени и пространстве, куда вас можно было бы сослать.
— Почему трудно?! — не в силах больше сдерживаться, закричал Логан. Почему вы так долго тянете?!
— С этого момента, — ровным голосом продолжал робот, — двадцать второй век выбрасывает вас. Вы никогда больше не увидите людей вашего века. Через несколько мгновений камера наполнится гепнаном, и вы уснете. Вам будет дана такая доза гепнана, что вы не сможете ничего объяснить людям того периода, куда попадете. Вы ничего не сможете рассказать им об их будущем. Вы будете одеты соответственно времени, и, если обстоятельства потребуют, вы получите знание языка. Когда вы проснетесь, вы уже будете в прошлом. Когда вы поймете, в каком месте и в каком веке вы находитесь, то из истории узнаете, что вас ожидает.
Логан хотел закричать, протестовать, что это несправедливо, если он будет знать свою судьбу заранее, но, взяв себя в руки, промолчал.
— Логан, двадцать второй век выбрасывает вас. Теперь вы уснете.
Все еще глядя на репродуктор, он услышал легкий свистящий звук. Это через клапаны в потолке начал поступать гепнан. Логан почувствовал резкий запах и впал в забытье.
Люди. Они столпились вокруг, сбившись в плотную массу. Они несли его как какую-то песчинку. Туннель. Лестницы, двигающиеся вверх. Его ноздри подергивались от запаха потных человеческих тел. На нем была какая-то странная одежда и вместо привычных контактных линз на носу были два стекла, укрепленные в странной раме, опирающейся на нос. Он заморгал, стараясь привыкнуть к этому неуклюжему прибору. Лестница вела в холл, из которого он вышел на улицу с непривычно интенсивным движением. Слева стоял киоск, в котором продавали, как ему показалось, журналы и газеты. Логан протолкался вперед сквозь толпу. Засунув руки в карман, он нащупал монеты. Одну из них он протянул киоскеру и взял газету. Его пальцы дрожали, когда он просматривал ее.
Газета называлась «Берлинер цайтунг». Год был 1933.
Люди оглядывались, услышав, как он дико закричал…