Поиски пропавшего. Саки

Непривычная тишина окутала виллу «Эльсинор»; довольно-таки часто, впрочем, ее нарушали шумные стенания, наводившие на мысли о произошедшей там утрате. В семействе Момби пропал младенец, а вместе с его исчезновением нарушился и мирный ход вещей; его искали повсюду, при этом то и дело громко подавали голос; крики отчаяния раздавались и в доме, и в саду всякий раз, как обнаруживалось новое возможное убежище.

Кловис находился на вилле в качестве временно проживавшего гостя, которому, к его неудовольствию, приходилось платить за свое пребывание; он дремал в гамаке в дальнем конце сада, когда миссис Момби сообщила ему о пропаже.

— Потерялся наш ребенок! — заголосила она.

— Он что — умер, убежал или же вы проиграли его в карты? — лениво спросил Кловис.

— Он мирно резвился на лужайке, — проговорила миссис Момби сквозь слезы, — тут как раз пришел Арнольд, и я спросила у него, какой соус он предпочитает к спарже…

— Надеюсь, он попросил голландский соус, — перебил ее Кловис с живейшим интересом, — ибо, на мой взгляд, если и есть что-то отвратительное, так это…

— И вдруг наш ребенок пропал, — возвысив голос, продолжала миссис Момби. — Мы искали его всюду: и в доме, и в саду, и за воротами, но его нигде не видно.

— И не слышно? — спросил Кловис. — Если так, то, значит, он по меньшей мере милях в двух отсюда.

— Но где он может быть? И как он мог скрыться? — беспокойно проговорила мать.

— Может, его утащил орел или какой-нибудь дикий зверь, — высказал предположение Кловис.

— В графстве Суррей не водятся ни орлы, ни дикие звери, — сказала миссис Момби; в голосе ее между тем прозвучали встревоженные нотки.

— И те и другие время от времени покидают бродячие цирки. Думаю, что иногда их специально отпускают на волю для привлечения внимания. Вы только вообразите, какую сенсацию мог бы произвести такой заголовок в местной газете: «Ребенка известного нонконформиста съела пятнистая гиена». Ваш муж не принадлежит к числу известных нонконформистов, но его мать поклонница Уэсли, и потому газетам можно предоставить некоторую свободу.

— Но в таком случае от него должно было бы что-то остаться, — всхлипнула миссис Момби.

— Когда гиена по-настоящему голодна, а не просто забавляется с жертвой, то от этой последней мало что остается. Это как в той сказке про маленького мальчика с яблоком — даже сердцевины яблока не осталось.

Миссис Момби поспешила отправиться на поиски утешения и совета у кого-нибудь другого. Будучи полностью поглощена своими материнскими заботами, она не придала решительно никакого значения беспокойству Кловиса по поводу того, какой соус следует подавать к спарже. Она, однако, и двух шагов не сделала, как скрип боковой калитки заставил ее замереть на месте. Она увидела мисс Гилпет, владелицу виллы «Петергоф», которая явилась для того, чтобы разузнать подробности о случившемся несчастье. Кловису вся эта история уже изрядно надоела, а вот миссис Момби обладала безжалостной способностью извлекать такое же удовольствие от пересказа истории в девятый рассказ, что и в первый.

— Арнольд только что пришел. Он жалуется на ревматизм…

— В этом доме столько поводов для жалоб, что мне бы и в голову не пришло жаловаться на ревматизм, — пробормотал Кловис.

— Он жалуется на ревматизм… — продолжала миссис Момби, пытаясь придать голосу леденящие душу нотки; однако ее голос и без того дрожал от напряжения, и чувствовалось, что она с трудом сдерживает рыдания.

Но ей снова не дали договорить.

— Нет такой болезни — ревматизм, — сказала мисс Гилпет.

Она нарочито произнесла эти слова вызывающим тоном; точно так же официант объявляет о том, что кончилось самое дешевое красное вино, упомянутое в карте вин. Она, впрочем, не предприняла ни малейшей попытки предложить какой-нибудь более дорогой недуг в качестве альтернативы, тем самым давая понять, что недугов вообще нет.

Сквозь печаль миссис Момби просочилась присущая ей несдержанность:

— Может, вы еще скажете, что и ребенок не пропал.

— Пропал, — уступила ей мисс Гилпет, — но вам не хватает веры в то, что вы найдете его. Именно недостаток у вас этой веры и препятствует тому, чтобы он нашелся целым и невредимым.

— А что, если его съела гиена и уже отчасти переварила? — спросил Кловис, испытывавший душевное расположение к этой своей теории насчет диких зверей. — Последствия такого оборота событий скрыть будет трудно.

Мисс Гилпет несколько обескуражила подобная постановка вопроса.

— Я уверена, его не съела гиена, — неуверенно произнесла она.

— Но и у гиены может быть свое мнение на этот счет. Все дело в том, что она, как и вы, тоже может обладать верой, а уж где находится ребенок, она точно знает.

Глаза миссис Момби снова повлажнели.

— Вот вы говорите о вере, — в слезах заговорила она; казалось, она вот-вот разрыдается, но тут ее точно осенило. — Так, может, вы и найдете нашего маленького Эрика? Уверена, что у вас для этого есть возможности, которых мы лишены.

Розмари Гилпет придерживалась принципов христианского учения с полнейшей искренностью; верно ли она их понимала и правильно ли истолковывала — о том судить ученым мужам. В данном конкретном случае ей, вне всякого сомнения, предоставлялась великая возможность проявить себя, и, отправившись на не предвещавшие определенного успеха поиски пропавшего, она призвала на помощь всю имевшуюся у нее веру без остатка. Только она вышла на пустынную и безлюдную дорогу, как миссис Момби упредила ее:

— Нет смысла туда ходить, мы там уже десять раз были.

Но Розмари была глуха ко всему; ее переполнял восторг по поводу собственных действий, ибо посреди пыльной дороги сидел малыш в белом переднике и премило забавлялся с поникшими лютиками; его белокурые пряди были перехвачены бледно-голубой лентой. Розмари прежде убедилась, что на горизонте нет автомобиля, — так на ее месте поступила бы, пожалуй, всякая другая женщина, — после чего бросилась к ребенку, подхватила его и, не обращая внимания на его отчаянное сопротивление, вошла вместе с ним в ворота виллы «Эльсинор». Громкие крики ребенка тотчас подтвердили факт его обнаружения, и родители, вне себя от радости, помчались по лужайке навстречу своему новонайденному отпрыску. Эстетическое восприятие сцены нарушалось в некоторой степени тем, что Розмари было непросто удерживать сопротивлявшееся дитя, которое не тем местом повернулось к своим родителям, горевшим желанием скорее прижать его к груди.

— Наш маленький Эрик снова с нами! — хором воскликнули оба Момби.

Стиснув пальцы в кулачки, ребенок крепко прижимал их к глазам, так что виден был лишь его широко раскрытый рот, потому не оставалось ничего другого, как принять на веру то, что это именно он.

— Он рад, что вернулся к папочке и мамочке? — с чувством проговорила миссис Момби.

Ребенок выказывал столь явное предпочтение пыли и поникшим лютикам, что этот вопрос показался Кловису по меньшей мере бестактным.

— Дайте-ка ему покататься на лошадке, — предложил сияющий от счастья отец.

Ребенок кричал не переставая. Его, однако, усадили на деревянную лошадку и принялись ее раскачивать. И тут из пустотелой лошадки вырвался душераздирающий крик, заглушивший вокальные потуги визжавшего ребенка; взору собравшихся вскоре явился младенец в белом переднике; его белокурые пряди были перехвачены бледно-голубой лентой. Ни наружность, ни сила голоса вновь прибывшего не оставляли поводов для сомнений.

— Это же наш маленький Эрик! — вскричала миссис Момби, бросившись к ребенку и едва не задушив его в своих объятиях. — Вот где он, оказывается, прятался — в лошадке. То-то мы перепугались.

Внезапное исчезновение малыша и его неожиданное возвращение в лоно семьи объяснялись, таким образом, весьма просто. Но оставалось решить, что делать с другим ребенком, который сидел на лужайке и всхлипывал оттого, что бурный восторг по поводу его недавнего обнаружения сменился холодным невниманием. Чета Момби смотрела на него так, будто он самым бессовестным и беззастенчивым образом воспользовался их скоротечным душевным расположением. Мисс Гилпет, не зная, что предпринять, глядела на ссутулившуюся фигурку с видимым неудовольствием; всего несколько минут назад во взгляде ее светилась радость.

— Когда любовь проходит, как мало воспоминаний о ней остается даже у того, кто любил, — произнес про себя Кловис.

Первой нарушила молчание Розмари:

— Если тот, что у вас на руках, — Эрик, то это кто?

— А это, по-моему, у вас лучше спросить, — сухо ответила миссис Момби.

— Совершенно очевидно, — сказал Кловис, — что это еще один Эрик, которого вызвала к жизни ваша вера. Вопрос вот в чем: что вы намерены с ним делать?

Розмари побледнела еще больше. Миссис Момби крепче прижала к себе настоящего Эрика, словно опасалась, что ее на все способная соседка из чистого окаянства возьмет и превратит его в аквариум с золотыми рыбками.

— Я нашла его на дороге, — неуверенно проговорила Розмари.

— Но не нести же вам его обратно, — сказал Кловис. — Дорога предназначена для движения транспорта. Это вам не площадка для игр.

Розмари расплакалась. Поговорка о «неразделенном плаче» получила более чем убедительное подтверждение. Оба ребенка заливались слезами, и родители одного из них с трудом владели собою. Один только Кловис сохранял полнейшую безмятежность.

— Можно, я оставлю его у себя? — страдальчески спросила Розмари.

— Он у вас вряд ли надолго задержится, — утешил ее Кловис. — Когда ему исполнится тринадцать, он, быть может, пожелает служить на флоте.

Розмари расплакалась еще сильнее.

— Да к тому же, — прибавил Кловис, — у вас будет столько хлопот с его свидетельством о рождении. Вам придется объясняться с чиновниками из Адмиралтейства, а они такие непонятливые.

И с каким же облегчением была встречена запыхавшаяся служанка, примчавшаяся с виллы «Шарлоттенбург» за маленьким Перси, который выскользнул за ворота и надолго пропал из поля зрения.

А Кловис между тем счел необходимым лично побывать на кухне, чтобы убедиться в правильности выбора соуса к спарже.

Напечатать Напечатать     epub, fb2, mobi